Онлайн-интервью с министром сельского хозяйства Николаем Федоровым в редакции

В редакции «Газеты.Ru» завершилось онлайн-интервью с министром сельского хозяйства Николаем Федоровым. Министр рассказал о хороших видах на урожай в этом году, о том, что вступление России в ВТО вовсе не мешает наращивать господдержку сельского хозяйства, о причинах и последствиях введения эмбарго на экспорт зерна в 2010 году, о зерновом резерве, о том, что глобальные изменения климата выгодны для нашего земледелия, о прекращении выбытия сельхозземель, о сокрытии крестьянами части урожая, о безобразной системе оптовой торговли рыбой, которая мешает появляться ей на столе потребителя — и о многом другом.

—Россия вступила в прошлом году в ВТО. Первый вопрос, который возникает у любого едока: почему ничего не изменилось? Ассортимент продуктов питания не расширился до европейского? Цены не снизились, качество не повысилось? Каким будет рынок продовольствия России спустя пять лет после вступления в ВТО, когда переходный период в основном будет закончен и меры господдержки со стороны российского правительства выровняются с мировыми? Во сколько обошлись госбюджету защитные и компенсационные меры в связи с вступлением России в ВТО, включая снижение пошлин на импорт? // Руслан Поляков

—Вопрос не в бровь, а в глаз. Вы хотите получить ответы на те вопросы, по которым годами, а то и десятилетиями шла дискуссия в рамках процесса присоединения России к ВТО, и участниками этой дискуссии были сотни, если не тысячи, специалистов, экспертов, ученых отраслевых союзов. Поскольку вопрос очень емкий, я попробую ответить по-своему. Потом мы будем, скорее всего, возвращаться к деталям вашего вопроса.

—Обратите внимание, в прошлом году мы собрали урожай зерновых, который составил 70 900 000 тонн. При этом цены на зерно, на пшеницу, рожь с 5 тысяч рублей за тонну взлетели до 10–12, а то и больше тысяч рублей за тонну. То есть более чем в два раза. Это все должно было напрямую отразиться, если бы со стороны правительства не предпринималось, или не происходило в мире, взаимоотношениях, в налаживании торговых отношений с нашими партнерами. Это отразилось бы напрямую на продукции мукомольной промышленности, как вы понимаете, хлебопекарной промышленности, на комбикормовой промышленности, соответственно, на ценах на мясную продукцию, на мясопродукты, на молоко и на все остальное.

—Но такой зависимости в росте цены не произошло. От растениеводческой базы, которая выросла более чем в два раза. Рост происходил другими темпами. Одно из объяснений — мировой рынок агропродовольственный уже действительно глобальный. Он уже взаимосвязанный, и мы разными мерами, в том числе через инструментарий ВТО, самортизировали, и продовольственная инфляция по прошлому году составила 7,6%. Хотя в целом инфляция 6,5%. Это означает, что у нас вырос импорт в прошлом году, с момента присоединения России к ВТО, продукции животноводческой, мяса, мясопродуктов, молока, молокопродуктов существенно, по ряду позиций достаточно резко даже. С августа-сентября прошлого года, это момент присоединения России к ВТО, до декабря. И это тоже сыграло свою роль, не позволило взлететь ценам для нашего потребителя. У нас ведь в компетенции Минсельхоза и в ответственности такая двойственная миссия. Мы, с одной стороны, должны обеспечить очень высокую или достаточно высокую доходность российских сельхозтоваропроизводителей. А с другой стороны, высокая доходность предполагает хорошие стабильные высокие цены на их продукцию. Но, кроме того, мы не должны позволить, чтобы потребитель почувствовал, что цены высокие. Вот, выполняя такую миссию — и этим угодить, и здесь удовлетворить — мы вынуждены лавировать, надеюсь, в хорошем смысле этого слова, между интересами разных наших партнеров. Вот пока, может быть, далеко не полный, далеко не емкий ответ, частичный, на ваш вопрос. А в отношении ассортимента продукции, продуктов продовольственного набора, вот вы сказали, что он не стал в изобилии, или не стал таким, как в мире, здесь я могу с вами поспорить. Потому что в стране, в принципе, в целом по разным регионам картина может меняться, но у нас ассортимент продовольственной продукции, в общем-то, вполне конкурентен и выглядит очень прилично и достойно. Другое дело, что не всем доступны, не все цены нам нравятся. Но насчет того, что плохо представлены продукты питания на прилавках, я думаю, что здесь не все так однозначно, как вы смеете утверждать.

—Видимо, автор вопроса имел в виду, не что у нас есть какой-то дефицит, а имел в виду, что во Франции в магазине 300 сортов сыра, а у нас только три лежит. Или что-то такое.

—Это в разных магазинах по-разному. И в разных магазинах Франции, и в разных магазинах России, в разных регионах. Поэтому лучше проехаться по регионам, по магазинам, чем я занимаюсь время от времени, регулярно и часто. И тогда лучше разговаривать не вообще от потолка, от балды, а в конкретном магазине по конкретному набору продуктов питания. И от земли. И поэтому хочу конкретный разговор, а не гипотетический.

—И в советское время, и сейчас аграрный сектор постоянно предъявлял правительству претензии в недофинансировании. Но, похоже, прямых дотаций, не рекомендуемых нормами ВТО, было с избытком, а косвенной поддержки в рамках «зеленой корзины» не хватает? Как будет меняться эта пропорция, что Россия должна изменить по формам господдержки в соответствии с требованиями ВТО? // Галина, Прядино

—Очень актуальный вопрос. Чем мы занимаемся в ежедневном режиме. Действительно, нам нужно адаптироваться, модное слово, в условиях ВТО, которое используется и нами в Минсельхозе, и Минпромторгом, и Минэкомики России, адаптироваться к тому, чтобы, в соответствии с правилами и требованиями ВТО делать все так и использовать такие государственные меры, которые не оказывали бы искажающего влияния на торговлю и взаимную торговлю. Потому что запрещено поддерживать сельхозтоваропроизводителей таким образом, чтобы они выходили за рамки конкуренции, то есть получали преференции конкретные сельхозтоваропроизводители и становились неравными участниками в конкурентной борьбе. И вот в таких условиях у нас есть безграничные возможности оказывать помощь селу, российскому крестьянству в рамках так называемой зеленой корзины. Это, в частности, то, чего не было до сих пор, вместо натуральных льгот по поставкам на льготных условиях горюче-смазочных материалов, или минеральных удобрений, или средств защиты растений, помощь в виде погектарной поддержки. То есть поддержка доходности сельхозтоваропроизводителей вне зависимости от того, чем занимается конкретно этот сельхозтоваропроизводитель.

—Поддержка на сохранение плодородия почв, на то, чтобы эта почва, эта земля давала то, на что рассчитывает этот земледелец. И здесь нет ограничений, и мы увеличиваем из года в год по государственной программе поддержку по этому направлению. Даже в ноябре прошлого года приняли бюджет, из федерального бюджета предусмотрели 15 200 000 000 на так называемую погектарную поддержку, а в этом году добавили туда еще 10 миллиардов дополнительно. Помимо прочих добавлений, которые тоже идут на погектарную поддержку, на всякий случай могу привести цифры: 15,2 миллиарда плюс 10 миллиардов, 7,2 миллиарда на возмещение затрат по уплате процентов, чтобы кредиты для сельхозтоваропроизводителей были на приемлемом уровне. Плюс добавили еще в этом году 12 миллиардов по бюджету, в рамках корректировки бюджета этого года. Плюс примерно 40 процентов к этой сумме добавляют региональные бюджеты. То есть в итоге получается достаточно прилично, около сорока миллиардов. Это минимум, потому что есть еще софинансирование, порядка 40 процентов из региональных бюджетов. Это приличная сумма поддержки только на погектарно. Это новая форма поддержки. Но «зеленая корзина» — это расходы на науку, на селекционные работы, племенную работу, в целом на научное направление по этим темам. И, конечно, социальное развитие села, создание благоприятных условий для того, чтобы люди хотели жить в сельской местности, или, по крайней мере, им было удобно и комфортно жить. Чтобы там дорога была, там, где возможно, природный газ качественный, вода хорошая, школы, больницы. Всем этим Министерство сельского хозяйства, не только наше министерство, понятно, но и министерства здравоохранения, культуры, образования, но Министерство сельского хозяйства целенаправленно занимается развитием сельских территорий по этим направлениям. Из года в год поддержка социального развития села так же увеличивается в соответствии с государственной программой. Если мы начинали где-то там с 10–12 миллиардов рублей, только по узкой программе социального развития села выходим к 2020 году на 20 миллиардов с чем-то. Я говорю «узкое направление», потому что из года в год теперь начали добавлять еще на строительство сельских дорог, это примерно 7 014 000 000 рублей в этом году и в следующем году. А до сих пор социальное развитие села тоже финансировалось, но за последние пять лет по госпрограмме с 2008 до 2012 года выделено из федерального бюджета всего 40 миллиардов рублей. Если быть точным, 41 миллиард рублей.

—А мы на будущее, только до 2020 года, выделяем только из федерального бюджета, потому что там еще есть, повторяюсь, региональные бюджеты и внебюджетные источники, выделяем примерно 150 миллиардов рублей. То есть было 40 миллиардов — добавляем еще из федерального бюджета... Ну, 40 миллиардов было для 2008–2012 годов, это пять лет, а мы с 2013 по 2020 год — 150 миллиардов рублей, на семь лет или на восемь лет. Но все равно эти цифры в разы выше, чем было до сих пор. И это, как я обозначаю свое убеждение, самое главное звено в цепи проблем аграрного сектора, для того чтобы российское село сделать привлекательным и конкурентоспособным. Привлекательным для хорошо образованных квалифицированных кадров, потому что кадры решают все, как ни банально звучит эта фраза вообще, особенно для российского села. А если кадры будут привлечены за счет создания благоприятных цивилизованных условий для жизни и работы в сельской местности — и агробизнес состоится.